Один из самых авторитетных генетиков планеты, президент эстонской Академии наук Рихард Виллемс, считает: уже сейчас можно добиться куда более точных результатов - нужно лишь тщательно изучать уже имеющиеся образцы ДНК. «Не знаю, сколько времени уйдет на то, чтобы эти анализы действительно точно помогали выяснить свое прошлое, но порядок исчисляется годами, ...
а не десятилетиями. Сейчас на первом месте по важности - анализ накопившихся данных. Прелесть Y-ДНК - на ней почти 500 маркеров, то есть можно давать очень точные оценки. Вот, например, для славян; сейчас они находятся в одной куче гаплогрупп R1a, а научная задача - найти новые маркеры, которые отделят Украину от России, Северный Кавказ от Индии и т. д.», - утверждает академик.

Российские генетики Олег и Елена Балановские (кандидат и доктор биологических наук) говорят: до того времени, когда Y-ДНК «заиграет», осталось всего несколько лет. Балановские отвечают в проекте National Geographic за территории бывшего СССР. «За пять лет мы должны собрать 10 000 анализов, но за первый год мы сильно перевыполнили норму и собрали на Кавказе, Урале, Алтае, Памире и в Афганистане 4000 образцов. В наступающем году в Сибири так спешить не будем», - рассказывает Олег.

Работа действительно не терпит суеты - ошибка может забраковать большую партию проб для анализов. Сначала выбирают народы, потом среди них те популяции, которые являются ключевыми для него. Это консультации с этнографами, лингвистами, местными антропологами. «Мы должны брать пробы именно у тех, кто даст наиболее репрезентативный результат. Как правило, из исследования исключаются города, которые с точки зрения генетика представляют из себя котел, где перемешаны все гены. Поэтому основные пункты наших маршрутов - отдаленные поселки с коренным населением», - говорит генетик. Одна из больших проблем - как хранить образцы: в геногеографических экспедициях забирают не слюну, а кровь (в ней больше генетического материала), а ее нужно срочно замораживать.

«Еще одна сложность - люди обычно охотно идут сдавать анализы, но не всех мы можем обследовать: нам приходится долго отбирать, потому что в деревнях очень много родственников. Мы же берем только мужчин. Почему? Да потому что сразу получаем и мтДНК и Y-хромосому. Приходится читать лекции, рассказывать о целях проекта, заполнять анкеты, так что времени на разговоры уходит гораздо больше, чем на сбор крови. Мы не говорим слова “ген” и “генофонд”, а объясняем, что пришлем им родословные на 2000 поколений вниз», - рассказывает Балановский...

Значение информации, которую геногеографы могут дать медикам, сложно переоценить. «Знание генетических особенностей этнических групп необходимо для разработки эффективной профилактики заболеваний», - говорит доктор биологических наук Эльза Хуснутдинова.

Например, известно, что среди русских Волго-Уральского региона особенно часто встречается фенилкетонурия (наследственное нарушение обмена веществ, приводящее к слабоумию), а у евреев-ашкенази в ходу синдром Блюма, связанный с различными видами рака. Впрочем, медициной успешно занимаются другие ответвления генетики, а геногеография все же историческая наука, уверены ее многочисленные поклонники. Но почему бы не поделиться данными анализов с коллегами, раз у геногеографов их больше всего?

Единственный русский, сделавший свой фамильный генетический портрет, - 30-летний москвич Роман Сычев. Он прочитал про проект National Genographic, сдал свою слюну и организовал «Фамильный клуб Сычевых (Y-ДНК проект)» - интернет-портал, где каждому Сычеву на планете предлагается провести анализ ДНК и занять (или не занять) свое место в большой семье с довольно распространенной фамилией.

«Когда я сдал анализы, оказалось, что моя гаплогруппа J2e1 (к ней принадлежат главным образом евреи и арабы из Палестины и Сирии. - Newsweek) зародилась в неолитическую эпоху на Ближнем Востоке и затем распространилась на Южные Балканы и в район Средиземноморья. Представители гаплогруппы J2 изобрели земледелие и первыми стали одомашнивать животных. Я, например, имею три очень близких генетических совпадения с людьми, чьи корни уходят в Италию, Германию и Англию. Например, с человеком из Италии нас разделяет 800–850 лет с 95% точностью. Конечно, успех моего проекта зависит от количества участников, ведь это маленькое научное исследование. Пока люди еще недопонимают все это. Многие даже просто не знают имени своего деда или прадеда. А в других странах сотни таких проектов», - рассказывает Роман.

За рубежом в геногеографическом сообществе ежемесячно происходят потрясающие события. Одна из самых громких историй позапрошлого года случилась в США, когда 15-летний подросток выследил своего отца, анонимного донора спермы, сдав образец своего ДНК. Получив результаты, он вскоре разыскал на одном из генеалогических веб-сайтов идентичную Y-хромосому - отец тоже оказался фанатом новой науки.

Беннет Гринспен из FamilyTreeDNA рассказал еще одну - трагичную - историю: «Назовем его Питер. Он из Польши, но сейчас живет в США. Дядя рассказал ему, что его дедушка с бабушкой на самом деле не родные, они удочерили его мать во время Второй мировой. В 1942 году они с бабушкой шли по станции Развадово, к ним подошла женщина с ребенком и спросила, поляки они или евреи. Услышав ответ, что поляки, она предложила усыновить ребенка. Муж пытался расспросить женщину и узнать о ней побольше, но она ответила: “И для меня, и для девочки лучше, если вы ничего не будете знать”». Дед Питера добыл фальшивое свидетельство о рождении, а через несколько дней вагоны с евреями - и с матерью девочки - отправили в концлагерь в Аушвице.

После этого рассказа Питер решил сдать образец ДНК. По материнской линии у него обнаружились евреи.