Главная прелесть компьютерных игр именно в том, что в них можно убивать, крушить и взрывать: всякая попытка искусственно «пришить» играм дополнительную мораль или патриотизм является или глупостью, или лицемерием.

У нас плохо с технологиями, зато традиционно хорошо с агитацией. В метро я постоянно слышу: «Уважаемые пассажиры! Будьте внимательны друг ...
к другу! Уступайте места пожилым людям, пассажирам с детьми, инвалидам, беременным женщинам». Уступить место старушке – это индивидуальная жертва, благородный порыв, личный выбор каждого. Когда громкоговорящая труба голосом главврача психбольницы поучает пациентов в вагоне благородству и вежливости, она тем самым отбивает охоту проявлять высокие моральные качества и мысленно идет на.

Обсуждение компьютерных игр на государственном уровне (на днях в Госдуме прошел круглый стол на тему «Роль игровой компьютерной индустрии в формировании ценностных установок и патриотическом воспитании молодежи») напоминает эту историю с насильственным внедрением добра в метро.

Законодатели, естественно, обеспокоены тем, что игры пропагандируют «культ насилия» и агрессию, и собираются отбраковывать излишне жестокие игры. Вопрос о том, порождает ли игра агрессию или же, напротив, снимает ее, – из разряда вечных и неразрешимых. Но то, что в природе любого шутера (компьютерных игр, в просторечии называемых «стрелялками», «леталками» или «гонялками») заложена непременная доля агрессии, что без кровожадного причмокивания игрока – «получай, сука!» – и без лихорадочного блеска глаз при шинковке монстров это будет уже не игра, – это надо понимать, прежде чем браться за обсуждение данного вопроса. Именно возможность убивать, крушить и взрывать как можно больше, чаще, красочнее и натуральнее всегда будет считаться главным критерием качества таких игр.

Для снижения агрессивности в отечественные шутеры, по мнению депутатов, должны быть внедрены «элементы культуры, нравственности, здорового образа жизни». Я даже не комментирую этот тезис ввиду его совершенной абсурдности.

Шутер – вообще явление внегуманистическое, зачем ему «шить» мораль – непонятно; это желание «обморалить» игры говорит лишь о том, что депутаты ушли от действительности гораздо дальше, чем игроманы, о здоровье которых они так пекутся. Компьютерные игры придуманы не для образования и не для пропаганды здорового образа жизни, а именно для тупого убийства времени и выхода внутренней агрессии, которой поднакопилось за день: поделать с этим ничего нельзя.

Десять примерно лет назад слова «мораль» или «патриотизм» были ругательными и неприличными, что меня лично коробило. Сегодня от частоты упоминания этих слов, напротив, рябит в глазах, и это уже явный перебор: нельзя во все дыры лезть с моральностью. Нельзя, по крайней мере, бюрократизировать эту тему: надо же что-то оставить людям для личного выбора.

В современном обществе развлечения чаще всего внеморальны – такова жизнь. Недавно американскую игру Call of Duty: Modern Warfare 2 подвергли цензуре и едва не запретили в России из-за эпизода с расстрелом мирных пассажиров в Шереметьево – поскольку это «аморально». А если бы, допустим, в этой игре убивали мирных американцев или жителей Саудовской Аравии – это было бы моральнее? Человечнее? Вызвало бы это озабоченность депутатов Госдумы? Как ни цинично, русские в таких играх – как и американцы, и китайцы, и вообще все «репрезентативные нации» – не более чем условные знаки, краски на холсте. Это своего рода плата за узнавание, за руководящую роль в истории человечества. Это отвратительно, когда в игре убивают условных своих, но я не вижу эффективных способов это изменить: нужно тогда запрещать вообще все стрелялки и заодно все нации.

По мысли депутатов, отечественные игры должны развивать патриотизм и знакомить с историей страны: на самом же деле единственное, чем принципиально будут отличаться эти игры от Call of Duty, к примеру, – тем, что там наши будут мочить французов в 1812 году, фашистов в 1941–45 годах или душманов в 1980 году. При этом на экране будет хлестать кровища, человеческие останки будут летать над полем, танки будут давить людей, словом, всё. Будет. Точно. Так же.

А если не будет – то и играть в них не будут, предпочитая заграничное.

Поэтому единственное, что могут хорошего сделать наши депутаты для развития отечественной индустрии компьютерных игр, – не мешать им. Не ставить им условий, не устраивать им проверок на патриотичность и моральность, а предоставить им свободу творчества.

В том, что если не будут вмешиваться, именно и получится всё наилучшим образом, убеждает меня авиасимулятор «Ил-2 Штурмовик», сделанный в России: игра, в которую именно я играл месяца четыре, позабыв о многом. Я думаю, во многом этот интерес был связан с отсутствием лжи в игре.

Это, если кто не знает, такая леталка на темы Великой Отечественной с элементами аркады. Сделана она, как я могу судить, с большой любовью и знанием дела. Игроку там надо выполнять довольно однообразные, как и в реальной жизни, боевые задания: бомбометание, воздушный бой, смена аэродрома – и после каждого вылета хоронить боевых товарищей.

Естественно, что авиатехника тех лет несовершенна: привлекательность этой игры именно в хорошо продуманных и исторически достоверных мучениях при работе с этой техникой. Мы читали, что в начале войны приходилось летать на устаревших и непригодных самолетах, – теперь это можно испытать на собственной шкуре. Я бы даже предложил играть в эту игру на уроках истории в школах: не надо ничего рассказывать, просто пусть мальчики поиграют, и они все поймут.

Прежде чем мне удалось «поднять в воздух» четырехмоторный тяжелый бомбардировщик ТБ-3 (1932 года выпуска, площадь крыла – 234,5 м²), машину огромную, крайне неповоротливую и малоскоростную, с неубирающимся шасси, прошел примерно месяц. Я десятки раз садился в «кабину», заучив до автоматизма последовательность действий («включить мотор номер 1», «включить мотор номер 2»…), но долгое время не мог даже оторваться от земли. Самолет этого типа при разгоне все время сносит вбок, а скорость у него маленькая, взлетать нужно всего при 90 километрах в час, ежесекундно его выравнивая и по чуть-чуть добавляя тяги двигателям – дико колошматя по различным клавишам. Набор высоты – отдельная тема; как и посадка, которая вообще удавалась только в замедленном в два, в четыре раза режиме. При бомбометании самолет опять нужно было выравнивать, как на параде, – в общем, вскоре я очень хорошо представлял, как мы в ту войну летали. Немцы называли ТБ-3 «летающими гробами» и сбивали их десятками в начале войны ввиду их совершенной беззащитности без прикрытия.

Таким образом, «бездушная», как их называют в Госдуме, а местами, выходит, даже и «непатриотичная» компьютерная игра способна сделать тебя патриотом – потому что ты начинаешь понимать, какой ценой, какими усилиями, и т. д. В любой игре, как и в жизни, вызывает доверие то, что сделано по собственной воле, со знанием дела, правдиво и с любовью: все остальное идет в метро.