Много-много лет назад, в прошлом веке - может быть, в конце 1990-х годов, наткнулась я в Интернете на такой проект Всемирной газетной ассоциации - «Газеты в образовании». Идея проекта меня потрясла. Оказывается, то, что передо мной брезжило лишь в ощущениях, чуть ли не на грани бессознательного, умные люди уже обдумали ...
и предлагают для реализации!

Сразу скажу - наша газета не стала официальной участницей проекта (в России что-то это вообще мало кому глянулось). На это не набралось у нас ни сил, ни времени, ни штатов. Но главную идею мы подхватили и реализуем с большей или меньшей последовательностью все эти годы.

Главная проблема, которую предстояло решать - необходимость омоложения читательской аудитории. Дети - аудитория, очень выгодная для газеты: они приводят с собой в стан читателей еще и своих бабушек и дедушек, мам и пап, не говоря уже о друзьях и учителях.

К сожалению, дети читать не очень любят, соглашаясь общаться лишь с учебниками. И, приучив детей читать нашу газету, мы, кроме выгоды денежной, приносим еще и пользу самим детям. Ведь чтение газет - это все же именно ЧТЕНИЕ. А еще и приобретение навыка получать информацию из бумажного текста. А еще - и расширение кругозора маленького человека, воспитание интереса к жизни не только собственной семьи, любимого класса, любимой школы - но и родного города или поселка.

И в некий момент дети принялись читать нашу газету. Читали они в ней только одно - «Заборчик». Подцепив идею бумажного, газетного «чата» в одной из районных газет Ярославской области, мы вдруг обрели множество юных читателей.

Взрослые нередко злобились - печаталось в этом «чате» все, кроме мата и откровенного хамства, притом - на русском современном детском языке. Дети, получившие свободную территорию для общения, сами устанавливали законы существования в «Заборчике», сами определялись с темами для разговоров.

Важно, что писали в газету не только русские дети - в районе много живет армян, азербайджанцев, чеченцев, ингушей. Для некоторых изучение письменного русского языка представляет собой изрядную трудность - ведь они существуют в обстановке двуязычия.

Редакция редко-редко позволяла себе что-либо комментировать. Но дети такое вмешательство принимали нормально, поскольку мы обходились без злобных окриков, без попыток навести свой порядок.

«Женя М., ты мне нравишься. Если ты хочешь узнать, кто я, то напиши мне в «Заборчик».
Люди, давайте не будем писать всякую дурь о том, какая певица лучше, а какая хуже. Не надо начинать все заново.
Mav, как тебя в Заборе разнесло! Целый урок сидел и писал в З., учиться вообще-то надо.
Юность - прекрасная пора! Сколько благородных порывов овладевает человеком в это время, но у некоторых, к сожалению, - дремучее детство с его вопросом: «Что такое хорошо, а что такое плохо?».

Рядом с этим «чатом» публиковались материалы посолиднее - от тех же «заборных» «писателей», или от кого постарше. Этакая юношеская литература, переполненная первыми любвями, школьными переживаниями, выяснением отношений по поводу того, что кто-то как-то не так на кого-то посмотрел...

...Писали дети - от 2-3 классов до выпускников школ и колледжей. Спустя пару лет после того, как «Заборчик» (по случаю нехватки газетной площади для публикации предвыборных манифестов) закрылся, «писатели» «Заборчика» - уже студенты 2-3 курсов вузов (и физматики, и гуманитарии) - временами заглядывали в редакцию, приносили что-нибудь из своих произведений, и спрашивали: когда будет «Заборчик»?

Попытку войти в ту же реку мы все-таки сделали. Был увеличен объем газеты, под молодежную тему пошла целая полоса. Однако традиция «Забора» прервалась. Пришлось начинать все сначала. И - совсем иначе. Сохранили мы один принцип - бесцензурности и невмешательства в детские тексты.

Мы создали Школу молодого журналиста. Собирали детей в редакции либо приходили к ним в школы - благо, учителя-литераторы были рады возможности развлечь своих учеников беседой с газетчиками. Тем более что в курсе риторики у школьников газетные жанры изучаются, а в рамках предпрофильной и профильной подготовки 8-9-классники могли, среди прочих профессий, изучать и журналистику.

И изучали, между прочим, неплохо. В течение года, особенно в летние каникулы, мы принимали на работу каждый месяц по 5-6 школьников старше 14 лет. От каждого требовалось выдать за месяц не менее семи газетных материалов.

Вот сейчас я подвожу итог очередных каникул. Готовлюсь писать письма директорам школ с благодарностями за тех детей, которые у нас работали.

Работники это были замечательные! Писали обо всем, что на глаза попадалось. Состояние городских улиц, права ребенка, принуждаемого родителями к «барщине» на даче, переживания местных скейтеров и роллеров (или как они там называются?), дискуссия о том, какие нежные эмо, и как нехорошо их местное течение называть эмо-гопниками, премудрости расшифровки произведений граффитистов. Дети писали о загрязнении озера, о состоянии городского парка, о школьной «демократии» (отношения учеников и учителей)...

«Нас частенько ругают и критикуют. Считают недостаточно прилежными и воспитанными, упрекают, что мы совсем не думаем о будущем. С утра до ночи нам твердят, что наша музыка и одежда - плоды чьего-то больного воображения, и, приобщаясь к ним, мы непременно скатимся на самое дно жизни. Наших добропорядочных «предков» добивают наши привычки и молодежный сленг. Их пугает наше нежелание ходить строем и ежесекундно отстаивать свои принципы. Их не устраивает литература, которую мы читаем, и наше «зависание» в виртуальном компьютерном мире. Они не готовы отвечать на наши прямые вопросы, отделываясь общими фразами. Удивительно, но взрослые всегда на высоте, и все, как один, владеют знанием абсолютных истин. Их мнение неоспоримо, их рецепты жизненного пути самые чудодейственные и единственно правильные. Они, наверное, уже родились такими сознательными и обогащенными громадным жизненным опытом».

Это написал 14-летний мальчик. Выпали он это родителю в глаза, захлебываясь от эмоций, - наверное, родитель отмахнулся бы от младенца, изрекающего «истины». Напечатанный текст «звучит» совсем иначе: это уже не детский лепет, это публицистика.

Кроме «наших» в редакции этим летом работали двое практикантов, второкурсники университетских журфаков. К сожалению, они с «нашими» детьми, с которыми мы занимались в течение учебного года, сравнения не выдерживают. Инертны в выборе темы, пишут длинно, неконкретно, используют некие «домашние» заготовки, «рыбу», которую можно, украсив парой местных фактов, публиковать в любой газете - добрые люди напечатают ради того, чтоб у человека получился хороший отчет о практике...

Вряд ли многие из тех, что писали и пишут в нашу газету, выберут журналистику своей профессией. Но то, что с нашей помощью они научились читать газету, реагировать на публикации, критически их оценивать, - это, полагаю, замечательно.