Когда я была маленькой и запоем играла в «пупсики», мне всегда хотелось, чтоб крошечный пластмассовый человечек не только безжизненно улыбался мне подкрашенными лаком для ногтей губами, но и ходил по моему письменному столу, спорил по поводу своих нарядов, читал книжки. Но мама, жесткая реалистка, внушила мне, что сие невозможно. Пупсов ...
для девочек, сказала она (тогда почему-то подразумевалось, что играют ими только девочки) штампуют на наших советских фабриках игрушек в огромных количествах. А те, которые умеют ходить и говорить, стоят безобразно дорого и в нашу страну их очень редко привозят из далёких буржуинских стран.

Видимо, у швейцарского врача и алхимика Парацельса такой трезво мыслящей мамы не было. Или она была неубедительна. Или пупсами он заинтересовался очень поздно, и переубедить его было значительно труднее. В общем, научное светило 16-го века решило создать человечка искусственно. Живого, веселого и не лишенного всяких мистических способностей собеседника.

Для пущей объективности надо сказать, что в руках у Парацельса уже был не один десяток книг, которые содержали истории успеха, рекомендации и свидетельства очевидцев. Дескать, как же! - было такое: и человечка в колбе выпаривали, и болтал-то он презабавные вещи, и сила-то у него необъяснимая, дьявольская... А поскольку тогдашние средства информации ещё не были массовыми - слову, напечатанному на бумаге, верили безоговорочно.

Ученые того времени были гражданами одержимыми, несмотря на то, что на костры коллег ходили как на вечернюю прогулку. Поэтому к свершению мистик приступил со всей своей отвагой и убеждением. Проект с названием «Гомункулус» -«маленький человек» - стартовал под чутким парацельсовым оком.

Рецепт по «высиживанию» человечка Парацельс дает в своих рукописях. Процесс трудоемкий и для людей без ума и фантазии абсолютно неосуществимый. Судите сами - колбу с человеческим семенем (с изрядной, кстати, порцией) запечатывали и закапывали в навоз на 40 дней. А через положенный срок, когда очертания прозрачного человечка уже будут видны, колбу следовало открыть и продолжать вскармливание гомункулуса, добавляя человеческую кровь. При этом вокруг колбы необходимо было выдерживать температуру кобыльей утробы.
Буквально через 40 недель стараний, при условии, что всё было сделано правильно, в колбе должен появиться очень маленький, но вполне сформированный человеческий младенец. «Его можно воспитать и обучить, - наставлял Парацельс, - как любого другого ребенка до тех пор, пока он не подрастет и не сможет сам о себе позаботиться».

В секретных документах легендарных розенкрейцеров по созданию гомункулусов было ещё одно подробное руководство: «В сосуде смешивается майская роса, собранная в полнолуние, две части мужской и три части женской крови от чистых и целомудренных людей. Сосуд этот ставится на умеренный огонь, отчего внизу отложится красная земля, верхняя же часть отделяется в чистую склянку и время от времени подливается в сосуд, куда еще подливается один гран тинктуры из анимального царства. Через некоторое время в колбе будет слышен топот и свист, и вы увидите в ней два живых существа - мужчинку и женщинку - совершенно прекрасных. Путем определенных манипуляций можно поддерживать их жизнь в течение года, причем от них можно узнать все, что угодно, ибо они тебя будут бояться и почитать».

Но несмотря на все производственные хлопоты оккультиста, отцом гомункулусов считался всё-таки дьявол. Нашептывая тайны мира своим чадам, используя их как посредников, Князь Тьмы, таким образом, посвящал и мага в свои грязные дела. За обладание «чертовой куклой» требовалось всего ничего - душа самого чародея. А посему неудивительно, что создателей гомункулусов преследовала Святая инквизиция.

Однако, как и с философским камнем, алхимики были упрямы и продолжали поиски новых способов по производству «мужчинок и женщинок» в ретортах и колбах. Рискованное и дорогое занятие увлекало сотни ученых, а параллельно рос спрос на квалифицированных палачей с опытом работы по специальности. До научной революции и торжества технологий было ещё несколько веков…

Интересно, как отнеслись бы к такому спорному сегодня вопросу клонирования средневековые изыскатели, свято верившие в то, что мыши получаются из грязной одежды? Куда нынче побежали бы жаловаться средневековые шпионы, узнав о выращивании и трансплантации органов? И что по поводу, скажем, зачатий в пробирке, сказала бы мама Парацельса?